Убить Дракона в себе

Когда мы встретились с Федей Федотовым в нашем подкасте #БЕС_ТОЛКУ в самом конце 2022 года, мы обсудили финал Чемпионата мира по футболу, пока на столе лежал сборник сказок Шварца, который Федя принес с собой. Спустя два с половиной года в Европе проходит очередной крупный футбольный чемпионат, а Фёдор Федотов выпускает в СХТ свою режиссерскую премьеру — спектакль «Дракон Шварца».

На постановки по таким текстам, как «Дракон», обычно идешь практически не опасаясь за собственные впечатления, потому что в 2024 году этот материал кажется обреченным на успех. Вовремя сказанные красноречивые реплики отдельных героев все сделают сами — им нужно просто не мешать. На сцене СХТ «Дракону» не просто не помешали прозвучать, но облачили его в новую стильную оболочку. Эзопов язык советского драматурга перекочевал из сказочной притчи в антиутопию в эстетике «Кин-дза-дзы», которая будто бы даже лучше резонирует с реальностью.

Героев спектакля поселили в мрачном дождливом городе. Здесь главный источник звука — гром, который издают динамики, и большие металлические бочки, то и дело перекатывающиеся по сцене. Гром у всех присутствующих ассоциируется с прилетом Дракона (Олег Сенченко), который диктаторски правит запуганным городом. Главный источник света — блуждающие по стенам фонарики в руках людей в балахонах. Желтый луч фонарика пригвождает к полу или заставляет замереть у стены, как перед расстрелом, потому что для жителей города свет — это слежка, а следовательно угроза. Все они боятся доносчиков, так что предпочитают прятаться в тени и не забывают прославлять Дракона с вполне убедительной степенью искренности.

Установившиеся за столетия правления Дракона внутренние правила кажутся очевидными жителям города, но не незнакомцу, который попадает в этот город почти случайно. Поэтому первое, что странствующий рыцарь Ланцелот (Михаил Рябов) делает — это вкручивает лампочку и зажигает стабильный свет. А следующим его действием становится обещание убить Дракона.

Жители города хотят верить, что жизнь при драконьей диктатуре закалила их и сделала сильнее, но на контрасте с Ланцелотом становится ясно, что тяжелые времена порождают лишь травмированных людей. Желание перестраховаться и не сказать лишнего практически полностью лишает их голоса. И даже страх перед тем, что прекрасная девушка Эльза (Любовь Яковлева) должна стать жертвой Дракона, не помогает ей или ее отцу (Кирилл Таскин) решиться на битву — у них нет никакой надежды на изменения или веры в то, что жизнь еще может наладиться. Хорошей метафорой того, как жители чувствуют себя в городе, становятся их костюмы. Персонажи носят черные накидки, охваченные (ненастоящим) пламенем, которое напоминает: Дракон всегда рядом. Но действительно ли Дракон так страшен, как кажется его подданным?

В постановке Федотова Дракону не чужды чрезмерно театральные жесты. Он любит резко переходить с одной интонации на другую, в один момент казаться добрым, в другой — безжалостным. В этом смысле получившийся диктатор наводит на мысли о штандартенфюрере Гансе Ланда из тарантиновских «Бесславных ублюдков». В Драконе тоже чувствуется, как хорошо он осознает собственную власть и как умело ей пользуется. Пока он уверен в собственной победе и ему не о чем переживать, он спокоен, собран и в этой затаенной жестокости действительно страшен.

На мысли о Тарантино да и в целом о нацистской Германии наводит не только характер героя, но и внешний вид — Дракон и его помощник (Константин Федин) одеваются в милитаристскую форму, которая кроем и нашивками напоминает фашистскую. Идея оставить в антиутопической истории визуальные отсылки к Третьему рейху не нова, но авторы все равно добиваются нужного эффекта, делая таким образом всю метафору Шварца и собственное высказывание более выразительными.

И все же страшный Дракон оказывается не таким страшным, и Ланцелоту удается победить. Его не останавливают ни драконовская бюрократия, при которой рыцарю выдают справку об отсутствии копья вместо самого копья, ни драконовская же пропаганда, которая утверждает, что все происходящее — план великого лидера. Ланцелот побеждает, потому что в этой пьесе он сила добра и доказательство, что все можно изменить, если поверить в такую возможность. По крайней мере, автору очень хочется так думать, и нам вместе с ним.

Но с убийством Дракона только начинается все самое сложное — и второй акт. В этой половине спектакля грязная и пыльная антиутопия становится яркой и парадной. Ланцелот исчезает, чуть трагически не погибнув, а бургомистр (Павел Панков) пользуется шансом, захватывает власть и… выстраивает новую диктатуру вокруг собственного образа якобы победителя Дракона. Бургомистр проводит формальные реформы, но не привносит ни одного реального изменения. Он разбрасывается красивыми словами, называя новое государство демократическим, одевает всех жителей в стильные ассиметричные наряды с красными акцентами и в целом ведет себя как смешарики на заставке: украшает картинку без какой-либо работы над сутью. И только освободившиеся от гнета одного Дракона жители радостно подчиняются новому диктатору — потому что проблема в правителе, но она, конечно, и в людях.

Даже если отважный рыцарь Ланцелот однажды убьет злого Дракона, этого не будет достаточно. Рыцарю придется убить тысячи драконов — по одному в каждом потерявшем надежду жителе. Но у Ланцелота и его возлюбленной Эльзы, а также у Шварца и Федотова есть простое решение. Убить Дракона в себе каждому из нас помогут только любовь и сострадание. И если нам удастся сохранить их в сердцах, то в городе перестанет идти дождь и зажжется настоящий яркий свет или даже выйдет солнце.

Да, это все звучит немного сказочно и будто бы слишком оптимистично. Но когда Ланцелот впервые объявил жителям, что он убьет Дракона, те тоже так подумали. Так что возможно нам всем все-таки почаще стоит верить бравым рыцарям и побольше любить и не подчиняться Драконам. И все как-нибудь образуется.