«Приказываю: Герострата – казнить и предать его имя вечному забвению». Может быть, пришло время исполнить этот приказ?

Кто такой Герострат? Наверняка вы слышали это имя и, вероятно, даже знаете, что он совершил какой-то плохой поступок. По легенде, торговец Герострат сжег храм богини Артемиды в Эфесе по зову своего тщеславия. И ему удалось: его имя осталось в истории, несмотря на то что приговор ему был выдан прямо противоположный: казнь и забвения на века. Вернемся в наше время. Помним ли мы точное название храма, то, как он выглядел, знаем ли мы имена архитекторов? Очень вряд ли. Мы не помним тех, кто создал искусство, но сохранили навсегда имя того, кто его разрушил. Проще говоря, предпочитаем знать о зле и не обращать внимания на добро.

Историческую несправедливость решил восстановить совсем молодой театральный коллектив «Сначала театр – театр с начала», выбрав для одной из своих премьер пьесу Григория Горина «Забыть Герострата». Вслед за драматургом режиссер Екатерина Королёва исследует человеческую природу: почему мы так жаждем славы, на что готовы пойти ради нее, как изменился человек со времен Древней Греции и изменился ли вообще.

Итак, сцена. На ней – экран с огромным листом бумаги с надписью «Горин», несколько стульев причудливой формы и что-то, похожее на деревья из палок и черных мешков. Пока зритель всматривается в декорации и пытается понять, как связаны подобный минимализм и обстановка Древней Греции, на сцену выходит молодой парень с озорной улыбкой (Максим Метельников), представляется Геростратом и переделывает надпись с «Горин» на «Горим». Начинается паника: герои сходят со сцены к зрителям, начинают бегать среди кресел, кричат «горим-горим». Игровым пространством становится весь зал, зрители превращаются в жителей Эфеса, а сцена – в публичное место суда над Геростратом, который посмел сжечь храм великой богини Артемиды. Справедливый Клеон (Сергей Тэсслер), тщеславный Тиссаферн (Арсений Черепанов), обольстительная Клементина (Зарина Бахтиева), хитрая Крисиппа (Надежда Бодякова) – все они бьются над мотивами Герострата, предполагая то любовь, то желание, то банальную глупость. Голосом зрителя является Ангел (Кристина Грубник). Она комментирует происходящее на сцене, пытается вразумить героев, но ей предписано не вмешиваться, и она старается этого правила придерживаться.

Эпизод сменяется эпизодом, реплика – репликой, и невольно задумываешься над тем, что это все звучит и выглядит болезненно современно. Актеры одеты в простую черно-белую одежду, сами декорации – черно-белые. Мы будто попали в безвременье, смотрим на события через черно-белый фильтр, который можно раскрасить под любую эпоху. И все будет одинаковым: все так же самодовольные смельчаки будут совершать мерзкие поступки ради славы, все так же они будут ее добиваться из-за повышенного интереса к ним, все так же человечество будет повторять зло и идти за злом раз за разом, не учась на собственных ошибках. В конце Ангел спрашивает обессиленного Креола об именах жителей Эфеса, которые принялись восстанавливать сожженный храм. А он отвечает ей в отчаянии: «Я не помню».

Но не в правилах режиссера отпускать историю на грустной ноте. Зажигается яркий свет, начинают играть оптимистические аккорды песни Леонида Федорова, актеры выбегают в зал и начинают спрашивать имена у зрителей, записывая их на листе бумаги на сцене. Происходит спор с драматургом, спор с целой историей – не забыты жители Эфеса, не забыто их дело, добро не забыто! Финал пробирает до мурашек и воодушевляет. Разговор о зле закончился торжеством добра хотя бы на подмостках театра.