«Репертуарный сельский театр — это утопия»

— Как вам пришла идея уехать в Калужскую область, в село, и восстанавливать театр там?

— Если в двух словах, я, в принципе, никуда не уезжал. Калужская область сегодня не дальний свет. Многие средства массовой информации писали, что я якобы ушел из искусства в центральной России, уехал в глухие таежные леса делать театр. Это, конечно же, немножко не соответствует действительности. Я калужанин. После съемок в фильме «Подольские курсанты» и работы в театре я решил немного отдохнуть от московской суеты и заняться творчеством на местах. И основал проект «Театр Села», который призван окультуривать местность. Мы несем профессиональную театральную инфраструктуру в места, где эта культура отсутствует. Естественно, был ряд разных вызовов и проблем. У нас было много разных [краудфандинговых] проектов на Planeta.ru — от выкупа этого здания до ремонта. Вот, сейчас у нас очередной проект по ремонту крыши.

За достаточно небольшое количество времени мы стали лидером в категории «Театр» по краудфандингу в России. Обошли «Квартет И» и театр Вахтангова. Наверное, это о многом говорит — что проблема достаточно животрепещущая: село и культура, театр в труднодоступных местах. И вообще проблема села. Наша команда ставит такие вопросы.

— Расскажите про здание вашего театра. Я знаю, что это историческое здание XIX века. Как так получилось, что оно стало театром?

— Село так, кстати, и называется. Многие путают его с Ясной Поляной. Но это Калужская область, к Ясной Поляне мы никакого отношения не имеем. Просто раньше здесь был совхоз имени Льва Толстого, потом совхоз отвалился и осталось просто село Льва Толстого. Толстой, кстати, у нас никогда не был.

У моей семьи была недвижимость здесь, на части участка располагалось старое здание, которое мы делили с аптекой. Аптека обанкротилась, и ее помещение, фасадная часть, было пущено с торгов. Тогда мне и пришла в голову мысль: если эту половину здания выкупить, то может быть очень неплохой камерный театральный зал. Тогда мы создали первый наш крауд-проект по выкупу здания. Естественно, тут была и социальная составляющая: на базе здания работал к тому моменту уже детский центр, который посещало более 150 детей. И в довесок к нему, где уже была готовая зрительская аудитория, я решил сделать вот такой проект. И на момент регистрации АНО мне регистратор сказала, что юридически не существует ни одного сельского театра. Поэтому мы так и назвались — АНО «Сельский театр». А бренд-название — «Театр Села».

— Вы постепенно ремонтируете здание театра и обновляете его исключительно с помощью краудфандинга?

— Я, наверное, скоро выпущу книгу, как построил театр с помощью краудфандинга. У этого здания, несмотря на то что мы были совладельцами изначально, нам принадлежало всего 25% площади. И я планомерно, по кусочку, выкупил это здание целиком. Оно совсем небольшое, но так или иначе находится как бы на центральной улице, прямо напротив древнего монастыря. Это достаточно туристическое место, все люди, которые едут в Никола-Ленивец на Архстояние или в Калугу, проезжают мимо. И я понимал перспективу этого места. Но здание старое, требует постоянного ремонта, усовершенствований. И это все, как пирог. Одно наслаивается на другое. Да и само здание древнее. Между прочим, удивительная вещь, в процессе ремонта мы нашли остатки клада — несколько старинных монет, кучу медных монет и несколько серебряных с профилем Николая Второго. Как я понимаю, до революции это был постоялый двор. А сейчас — такая точка притяжения, креативный кластер, куда по будням приходят дети и занимаются абсолютно разными направлениями — от танцев до борьбы. И тут же мы показываем спектакли. Приезжают ребята, закончившие ГИТИС, Щуку [Институт им. Щукина — прим.ред.], Щепку [Институт им. Щепкина — прим. ред.], и играют. У нас проектная история, под определенный спектакль мы собираем профессиональных артистов и делаем постановку.

— Как работает «Театр Села»? Вы на каждый проект приглашаете нового режиссера и актеров, делая все с нуля?

— Репертуарный сельский театр — это утопия. Мой товарищ по краудфандингу, очень талантливый режиссер Дима Турков, который вообще какое-то время руководил таежным «Театром Мотыгино», тоже прекрасно это понимает. В селе один и тот же спектакль мы не можем показать больше пяти раз из-за ограниченности количества населения. Привозить спектакль в село логистически накладно. Поэтому это проектная история. Мы пишем пьесу, технически режиссер и актеры начинают репетировать спектакль в Москве. Только на финальных этапах артисты приезжают в село и собирают спектакль, как конструктор, адаптируя его под площадку. Так как мы не репертуарный театр и не государственный, то мы живем от проекта к проекту. Есть деньги — делаем спектакль, нет денег — не делаем. «Театр Села» основан в 2020 году и каким-то образом еще работает. И, на самом деле, это удивительно. Мы не «Коляда-театр», мы не находимся в центре Екатеринбурга, где с помощью билетов можно покрыть какие-то расходы, играя каждый день или через день. При этом я с уважением отношусь к этому театру и преклоняюсь перед гением Коляды. А у нас история абсолютно сумасшедшая. Это село! Конечно же, я как та пензенская бабушка, постоянно хожу с протянутой рукой и говорю «Помогите». Этим можно объяснить успех нашего народного финансирования прошлых проектов — потому что это для нас вопрос жизни и смерти.

— Я хотела поговорить про ваши проекты, они тоже сумасшедшие. У вас есть «Му-Му» с робособакой… Как относятся сельские жители к таким экспериментам?

— Спектакль «МУМУ-робопес» был очень тепло воспринят. Видимо, местные жители уже привыкли к нашей безбашенной эстетике и экспериментам. Поэтому относятся с пониманием. Не могу сказать, что эта премьера вызвала больше эмоций, чем остальные премьеры, в которых мы не использовали робособаку и другие инновации. Но, когда мы приехали в Москву с гастролями, это был какой-то абсолютный успех. Кто-то может подумать, что это проект для привлечения внимание… Безусловно, этот элемент тут есть. Но это и большой просветительский проект.

Объясню, почему у нас такой экспериментальный проект, даже немного на грани. Мы не имеем права выпускать постановки, которые не привлекают внимания СМИ. Если репертуарный театр может спокойно выпускать премьеры на любую тематику и не заботиться о завтрашнем дне, то я, ввязываясь в новую постановку, понимаю, что должен сделать событие. Иначе о нас не напишут. Если не напишут, то мы не на слуху. А если театр не на слуху, то как мы сможем привлечь внимание новых зрителей, спонсоров, меценатов, благотворителей и организаторов гастролей? Для меня как для руководителя это вызов, мне нужно постоянно удивлять.

— Есть ли уже планы на следующие проекты?

— Боюсь забегать вперед, у нас очень нестабильная жизнь. У нас были люди, которые нам помогали. Но так получилось, что по причинам, не зависящим от нас, мы этих людей лишились. И все эти четыре года, которые «Театр Села» существует, мы ищем человека или организацию, который бы обратил на нас внимание. У крупных театров, что греха таить, очень крутые спонсоры — банки, коммерческие структуры. У нас, несмотря на то что мы уникальная институция, такого нет. Мы мечтаем, чтобы у нас появился спонсор — история у нас очень уязвимая.

Если говорить об инсайтах, то мы не бросаем тему робототехники на сцене. Мы выводим на сцену роботов не потому, что хотим показать, что робот заменяет живого человека. Нет, мы таким образом популяризируем классические вещи. Больше подробностей пока рассказать не могу.

Также у нас написана пьеса «Илон Маск и Циолковский» — это довольно актуально для Калужского региона, потому что Константин Эдуардович здесь жил и творил. Ну, и «Театр Села» является организатором международного кинофестиваля фильмов и программ о космосе «Циолковский», так что этот спектакль мы будем готовить ко Дню Космонавтики в 2025 году. По сюжету там — разговор двух забронзовевших гениев, которые оказались в наше время: Илон Маск приезжает в Калугу, к Циолковскому. Ну, а дальше приглашаю вас на спектакль, все узнаете там.

Еще из анонсов: команда «Театра Села» в августе представит первый кинофестиваль уличного кино «Кинопередвижка» вместе с коллегами из компании А101. Тут нужно понимать, что наш театр не ограничивается только сценой. Недавно в Питере у нас прошла премьера аудиоспектакля в ЖК Рыбацкое, двадцать человек ходили по жилому комплексу в наушниках и с помощью аудиовизуализации оказывались не в своем ЖК, а в 1980-м году, в период Олимпиады. Специально для этого проекта артистами «Театра Села» был разработан маршрут, записана аудиодорожка, и это наделяло обычный жилой квартал с типовыми домами совершенно иными смыслами. И это — наделение смыслами совершенно разных локаций, мест — то, что делает жизнь, работу совершенно уникальными. Мы играем везде, в поездах, на заводах, в полях, в деревнях. У нас даже была ситуация, когда мы не могли проехать в село, где должны были играть спектакль, потому что унесло мост. Мы сделали мост, проехали туда и показали постановку.

— Получается, «Театр Села» играет вообще везде, а не только на своей сцене?

— Этот проект отчасти даже не про театр, а про смыслы, про восстановление сельской инфраструктуры, про поднятие вопроса о селе и его месте в жизни светского человека. Это целая философия. И, конечно же, этот проект на Planeta.ru отчасти бытовой, но это, в первую очередь, про философию бытия. Про то, что в московских театрах постановка может стоить двадцать-тридцать-сорок-пятьдесят миллионов, а сельский театр не может найти полмиллиона на жизнедеятельность. Чтобы немного сместить фокус.