Сказка ложь, да в ней намёк

Еще только апрель, а «Короля и Шута» уже называют самым громким сериалом этого года. Действительно, не услышать о премьере было невозможно: Кинопоиск запустил мощнейшую пиар-компанию, изменив даже иконку мобильного приложения. Разбираемся, достоин ли сериал возглавить рейтинги на стриминг-сервисах. Острожно, в тексте присутствуют спойлеры.

Прежде всего, нужно прояснить самое главное: сериал никогда не был заявлен как документальный биографический фильм – это панк-сказка. Транспарант с этим определением нужно вывесить под каждой рекламой этого сериала и подбрасывать подписчикам Кинопоиска в почтовые ящики, чтобы все поняли. Это кино о панках, снятое панками, ждать от него объективности и опрятности значит противоречить всем возможным манифестам субкультуры. Перед нами смелая сказка, которая с помощью образов и чужих воспоминаний заново создает образ «Короля и Шута». И если музыка «шутов» – это тяжелый рок, фолк, акустические баллады и много всего другого с бесспорным влиянием западных рок-групп, то и сериал – это экшен, лирика и даже фэнтези, приправленные оммажами мировому кинематографу.

Смотрим!

Девчонка в панковском прикиде открывает двери Юбилейного. Эта панкуха не героиня сериала; она зритель, каждый из нас, кто сейчас смотрит в экран, попадает в толпу вместе с ней. Камера поднимается, и на сцене мы видим Михаила Горшенёва (Константин Плотников) в кожаном плаще, слышим звучное «разбежавшись, прыгну со скалы», и нас ослепляет свет прожекторов, сердце заходится от восторга. Мне стало страшно: если я испытываю столько эмоций от «лайва» внутри киносериала, где вместо настоящих «шутов» актеры, то какой же бешеной энергетикой обладал настоящий концерт? Это первый, но далеко не последний раз, когда мы видим группу на сцене, дальше нас ждут клуб «SexTon», бесконечные фестивали, ДК. Думается, обилием «гигов» мы обязаны продюсеру сериала Игорю «Панкеру», который снял несколько фильмов-концертов «Короля и Шута». Более того, каждая концертная сцена, благодаря умелому монтажу и операторской работе, дополняет основную сюжетную линию сериала.

После концерта Горшок встречает свое «безумие-полет-свободу», своего Шута. И понятно, что дороги назад больше нет, добро пожаловать во вселенную «Короля и Шута», в мир безумных мрачных фантазий.

Шут, прекрасный Евгений Ткачук, чье лицо совершенно не узнать из-за плотного слоя глиняного грима, преследует Горшенёва с самой первой серии, встречает его тогда, когда герой достигает дна и, будто балласт на шее, не дает ему выплыть. Зритель весь сериал только и рад гадать, откуда же появился этот Шут, кто он: альтер-эго Горшенёва, «попаданец» из другого мира или просто плод больной фантазии — ответ на этот вопрос оказывается неожиданным, хотя и слегка прозаичным.

В первое же свое появление Шут называет Андрея Князева (Влад Коноплёв) «Демиургом» неспроста, ведь сам Шут — творение Князя, как и вся сказочная вселенная, откуда он «выпал». Мир, созданный Андреем Князевым — не просто чувственно воспринимаемый космос песен «Короля и Шута», но и вторая сюжетная линия сериала. В ней мечта становится былью: герои спасают принцессу, сражаются с оборотнями и горбунами и остаются вместе несмотря ни на что. Сказочную линию можно обвинить в простоте и наивности, но, нельзя забывать, что в сказке герои не взрослеют, они всё такие же юные мечтатели, которым, в отличие от реальных людей, дозволена детская непосредственность.

Сказка просочилась и в реальность. Все происходящее – ностальгическое переосмысление реального прошлого и редкий удачный пример ненадежного рассказчика в российском кино. Повествование отражает сознание Князева или бессознание Горшенёва; зрителю остается только гадать, что же из сказанного правда, а что – безумный миф об их жизненном пути. Ни одна история не является абсолютной истиной, везде мелькает отражение личных переживаний и радостей. А, может быть, жизнь «Короля и Шута» – это анархия, где нет привычной нам диктатуры истины и правит бал лишь чувство?

Единственная однозначная правда в сериале – удивительная дружба Михаила Горшенёва и Андрея Князева. Они показаны российскими Ленноном и Маккартни (сравнение даже звучит в одной из серий), а их отношения – основной столп, на котором держится весь сериал. Можно даже поспорить, что они важнее музыки, ведь их личным перипетиям уделяется больше всего экранного времени. И это заслуженно, ведь нет ничего увлекательнее, чем наблюдать за динамикой взаимодействия двух сильных характеров. Они абсолютно зависимы друг от друга, и вся фабула сериала такова, что каждое действие Горшка находит противодействие в Князе – и наоборот.

К сожалению, Князь и Горшок – единственные люди, чьи характеры действительно раскрыты в сериале, и единственные герои, обладающие самостью. Женские образы страдают нещадно: будто кроме мужчин у них нет никаких интересов в этой жизни – и каждой выданы простые, как в комедии дель-арте, роли. Ольга Горшенева (Дарья Мельникова) – ангел во плоти, чья единственная цель – по-матерински опекать Горшка, а Анфиса (Валери Зоидова) должна сталкивать его с пути истинного. Агата (Вера Вольт) была чуть харизматичнее остальных героинь, но скорее всего потому, что реальная Агата Нигровская заявлена в продюсерах сериала и небрежного отношения к себе не потерпит, хотя, по большому счету, кроме поддержки своего мужа Князя она тоже ничем не занимается.

Кстати, Анфиса в образе то повелительницы мух, то сексуальной femme fatale при всей отрицательности своего образа вызывает восхищение. Все, кто решит назвать кино-Анфиса истеричкой и «шалавой», подумайте, а вы смогли бы так легко и изящно в первую же встречу сесть на колени Горшка?

Если у женщин сериала есть хоть какой-то характер, остальные участники группы едва ли получили по десять реплик на все восемь серий, и их даже не пустили в сказочную вселенную. Такое небрежное отношение с образами печалит, но нужно адекватно смотреть на ограниченный хронометраж сериала, и создатели не могли себе позволить отвлечь наше внимание от главного броманса.

С таймлайном в первой половине сериала беда: нас бросает из настоящего в прошлое, из прошлого в будущее, в подсознание Горшка, в сказку; создатели совершенно безжалостно издеваются над зрителем – приходится очень внимательно следить за ходом сюжета. Да, смотреть от этого становится сложнее, но какой панк начнет свою историю с начала и плавно, аккуратно будет приближаться к концу, не сходя с протоптанной тропинки? Вопрос риторический. Когда повествование выравнивается, то и ощущение панковости чуть отходит на второй план – в соответствии с сюжетом: герои остепеняются, меняются их творческие задачи и цели, а от панка остается одно лишь название.

Создатели сериала поставили перед собой цель удивлять зрителей каждую серию. Казалось бы, какие тут могут быть сюрпризы? Все, даже те, кто не знаком с группой, знают, чем закончилась история Михаила Горшенёва. Создатели выпендриваются, как могут, в самом лучшем смысле. Сложные метафоры и художественные решения сделали достаточно банальную историю взлета и падения – по большому счету, мало ли групп распалось и мало ли фронтменов трагически умерло – действительно произведением искусства. Рассматривать кадры можно бесконечно. Здесь и фламандская живопись, и Балабанов, и «Шрек», и якутский кинематограф, и даже компьютерные игры начала 2000-х. К сожалению, не все эксперименты удались: иногда хромает компьютерная графика, а Горшок уходит в вечность в эйр-подсах. Интересно, что он слушает?

При всей своей неоднозначности, это крутой сериал, который не может оставить равнодушным. Редко бывает, что каждую серию не просто понимаешь головой и воспринимаешь глазами, а чувствуешь сердцем. Но, знаете, что главное? После просмотра хочется достать из шкафа косуху и врубить на полную громкость «Похороны панка».