— Была одна роль, которую я бы очень хотел сыграть. Наверное, я не могу рассказывать об этом, но это наш известный режиссер, он снял большие фильмы, и там классный герой. Мне хотелось всегда сыграть двух людей — братьев-близнецов. Это кайф. Есть еще роли, которые я хотел бы сыграть, но не могу о них рассказать, потому что если я скажу это, то рассекречу свою идею о фильме. А фильм я придумываю, точнее, придумываю идеи из того, что мне хочется сыграть.

— Понятно, что я люблю все свои роли. Обычно я всё от души делаю в каждой работе, и в них всех были такие теплые чувства. Но больше всего на данный момент мне нравится фильм «Напарник». Потому что это было весело, классно, задорно — такие съемки, когда тебе приходится с пустотой играть, с этими железяками, а потом это всё становится младенцем, который говорит. Это, наверное, мой самый главный опыт в сфере технологий и творчества, и сама съемочная группа классная. Съемки во Владивостоке были, мы замечательно провели время, потому что главное это все-таки процесс.

— Да — где, что, какую историю приходится играть. Это интересно.

— Хороший вопрос… (думает) Мне очень понравился «Морфий».

— «Игру престолов». До этого не смотрел, и сейчас она занимает всё моё время, смотрю только её. Это гениальная вещь, просто что-то невероятное!

— Всё, что возможно. Как будто сами боги придумали эту историю, смотрят для себя, думают: «Вот это топчик». Это правда, это войдет в историю. Это невероятно.

— То, что я видел — в основном, это были сериалы. Недавно я смотрел фильм «Пара из будущего». Симпатично, классно, есть интересные моменты, и сама история — о любви, доброе такое кино. Но если что-то конкретное… Я не говорю, что это плохо, я говорю о том, что это либо «моё», либо «не моё» кино. Я могу посмотреть — я посмотрел, они молодцы, порадовался за коллег, но то, что фильм явно мне понравился, не припомню такого.

— Просто тут у нас такое очень сильное различие: либо это авторское кино, либо это массовое кино. Я смотрел и массовое кино, да, с ним всё хорошо, но я не могу явно выделить фаворита. С авторским, конечно, интереснее: тот же фильм «Дурак», например. Я вообще за позитивное кино, даже если это авторский фильм. В них обычно сразу куча тем — сейчас там актуальна тема порно, проституции и продажи своего тела. Мне не нравится, это «не моё» кино. Я хочу что-то, что я посмотрю и скажу: «Да, я стал лучше. Я чему-то научился, я хотел бы этого актера увидеть, с этим режиссером поработать». А сейчас как-то немножко… размазывается. Либо это развлекательное кино, либо авторское, а надо середину найти, как у французов, как раньше в советских фильмах это было. Чтобы можно было и на фестиваль отправить, и всей семьей смотреть.

— Советское — оно другое, оно доброе, оно какое-то… родное, что ли. Потому что, во-первых, сейчас у нас не так много фильмов снимают, в отличие от других стран. Сделать кино стоит приличных средств. И я не знаю, что надо сделать человеку, чтобы снимать своё кино. Я много ребят встречал, которые квартиры продали «ради кино», и кредиты взяли «ради кино», и судьбу свою сломали тоже «ради кино». А куда, где это, дойдет ли их труд до зрителей — очень большой вопрос, потому что мы же не знаем, что на самом деле люди делают. Все же результата ждут, но, к сожалению, многие картины до нас не дошли, хотя они отсняты. Мы не знаем о них вообще ничего — может, там что-то прикольное затесалось.

— Мы сейчас будем ее показывать, после прямого эфира. Это кино, которое снято с друзьями, без всяких поддержек — «на коленке», как говорится. Фильм, отснятый прямо везде и по чуть-чуть. Это вот как раз таки, когда ты прорываешься и понимаешь, что делаешь всё ради своего фильма. Что оно в тебе так сильно «сидит», что ты сделаешь всё, чтобы картину свою доделать. А оценивает её уже зритель.

— Конечно. Это очень трудно, потому что любой шаг в кино — это деньги. А любая ошибка — это потеря денег.

— Сложно. Сложно, когда в тебя не верят, а ты должен сделать так, чтобы поверили. Бывает такое, что в тебя не верят, а ты остаешься с верой в самого себя, и только это помогает тебе доделать. Даже когда ты сам говоришь, что ты сдался — а на самом деле ни хрена ты не сдался. Ты просто сказал так, но ты знаешь, что это не так. Еще помогают друзья. Проще стало с тем, что сейчас на любой телефон можно снять кино. А так, ты либо это делаешь, либо ты этого не делаешь. Это должна быть такая картина, которую собрались, сделали, и что-то из этого вышло талантливое. Необязательно же оно должно быть везде: реклама висит, во всех кинотеатрах его показывают, по всем телевизорам – это всё денег стоит, никто не будет просто так этого делать.

— Есть фестивали. Например, которые показывают фильмы, снятые на айфон. Всё есть. Это очень круто, что есть такие мероприятия, потому что, во-первых, это зрители. Такие фестивали дают возможность увидеть это кино публике, а создателям — пообщаться со зрителями, посмотреть его всем вместе. Я думаю, что чем больше будет каких-то попыток [сделать хорошее кино], тем осознание наше скорее придет. В плане того, что делать кино, хорошее кино — можно и нужно, имея любой бюджет.

— Во-первых, надо везде поступать. Куда угодно, во все возможные места. Точно скажу, что база должна быть, чтобы человек понимал хотя бы примерно, что такое режиссура, актерская игра, операторская работа, работа художника. Нужно отталкиваться от чего-то, а дальше самому решать: либо продолжать учиться, либо: «Я всё понял, я всё осознал». И начинать, не учась нигде, сниматься в кино — и такое бывает. И снимают кино [без образования] — такое тоже бывает. Не обязательно учиться, но какая-то база должна быть. Пусть это будут не обязательно супер-известные, но крутые мастера — просто одаренные педагоги, которые тебя «почувствуют» и направят.

— Да. Очень много есть примеров людей, которые поступили, и их отчислили, потому что у них не было коллективности. Они могли делать всё, что они хотят, не думали о других, с кем они в лодке — а это точно не актерская черта. Бывают промашки — люди опаздывают, например, но это не потому, что они специально так поступают — это просто такой человек, к сожалению. Он талантлив, но он не может ничего с этим сделать. Если не будет дисциплины, то в профессии ничего не будет.

— В ГИТИСе был. У меня была маленькая икона — Бог творчества. Тогда, перед выходом на сцену, я крестился, и нужно было обязательно поцеловать [её]. А сейчас я сам как ритуал ходячий уже. Я вчера сделал фотографию, сфотографировал Луну. Она дала такой блеск и центр. Всё это мне круто показало угол зрения. С ритуалами так же. Ты можешь делать всё, что ты хочешь — хоть сальто крути, на голове прыгай, приседай двадцать раз. Что угодно, если это тебе помогает — тогда да, но самое главное — это уверенность внутри, вот это чувство, и ты с ним идешь.

— У меня четыре спектакля: мы приедем [в Петербург] 27-го и 28-го числа, будем играть в БДТ «Старуху» Хармса, можно сходить увидеть. А так в «Студии Театрального Искусства» спектакли «Кира Георгиевна», «Битва жизни», «Москва-Петушки» и «Мастер и Маргарита».