Дебютный полнометражный фильм Василисы Кузьминой, выпускницы «Индустрии», в соавторстве со сценаристкой Юлией Гулян получился совершенно камерным послесловием или некрологом на тему потерянных людей, талантов, поколения, а может и вообще всей страны.

Пленочная съемка и мелодии на стыке 90-х и нулевых преобразуют пространство в кадре в особую страну-Зазеркалье. Например, «Дыхание» Наутилуса Помпилиуса в сцене, где поэтесса возвращается домой в Ялту, во многом символизирует невозможность отделиться от матери, придуманного ей образа «великой поэтессы» и болезненной созависимости. Неслучайно песня играет в тот момент, когда Ника поступает именно так, как хотела ее мать.

Старого мира уже нет, а новый такой же туманный, как жизнь подросшей Алисы. И это больше не Страна Чудес. Ника-ребенок и Ника-взрослая отображаются друг в друге, словно Алиса в Зазеркалье, ищущая выход из иллюзорного мира, в который ее загнали мамины мифические ожидания и рамки романтичного кино.

Стилизация под пленку 90-х тоже не случайна: она создает атмосферу домашней болезненно-уютной кинохроники и рождает параллели для тех, кто родился и рос в это время. Иногда вообще можно подумать, что время застыло и мы, как зрители, живем в этом параллельном мире. Оператор Михаил Милашин («Огонь», «Чемпион мира») с особым вниманием обращается к лицам персонажей, особенно к Нике, как бы выхватывая ее из реального мира, оставляя оголенную эмоцию. Мы следуем за главной героиней, оставаясь вуайеристами, сохраняя безучастие и пространственно-временную дистанцию.

Она — всем известная и одновременно позабытая поэтесса из страны, которой уже нет. Стихи не пишутся, жизнь не живется, будущее туманно. 27 лет — рубеж клуба потерянных и талантливых душ. Ей кажется, что единственный и последний шанс выбраться из беспросветной жизни с матерью — уехать в Москву и стать актрисой.

И тут появляется Он – Ваня, дурак, царевич-романтический герой или волшебная таблетка в виде здоровых отношений, которая видится Нике «окном» в нормальную жизнь.

Такой синопсис, казалось бы, прямым текстом указывает нам на мелодраму, но все же перед нами разворачивается трагедия распада личности, а не любовная история. Соединяя банальность и простоту с тонкими вопросами психологических травм и их последствий, Кузьмина и Гулян достигают нужного баланса, цепляющего зрителя за нежные струны души. Конечно, это также и заслуга актерского дуэта Лизы Янковской и Анны Михалковой, неотделимого в кадре и вне его: присутствие «тени» матери или дочери все так же остро ощущается на экране в ее отсутствии.

И призрак маленькой Ники маячит перед глазами и смотрит печально-осуждающе.

Поэзию самой Турбиной не использовали в картине из-за лицензионных споров, но прозвучали стихи Рады Морской, современной поэтессы, стихи которой можно найти в интернете. Так современность ведет диалог с распадающимся прошлым, ведь уже мертвая Турбина продолжает нести поэзию и, по иронии, опять чужие строки.

Даже несмотря на то что создатели касаются темной стороны истории, и визуально, и сюжетно «Ника» скорее поддерживает миф о трагической поэтессе с романтическим флером, чем показывает всю неприятную прозу жизни. Образ сломанной жизнью и амбициями матери девушки перекрывает миф о ребенке-вундеркинде. Может, как раз и в этом есть смысл: мы забываем о трагедии человека за его мифом, нам легче проживать такие истории с долей романтизации.