Делу время, охоте час

Тишину театрального зала разрывает телефонный звонок. Телефон старый, советский, с диском, человек же, который берет трубку, во вневременной белой рубашке и черных брюках. Он то ли взбешен, то ли просто привык говорить с окружающими злобно — а, может, и все вместе. Мужчина кричит в телефон - из трубки, видимо, не отвечают. Это будет повторяться снова, снова и снова, пока в финальной сцене спектакля, наконец, телефон не сломают, со всей силы ударив трубкой об сцену.

«Утиная охота» в театре Ермоловой (точно по тексту оригинальной пьесы Вампилова в постановке Евгения Марчелли) состоит сплошь из ярких воспоминаний инженера и охотника Виктора Зилова (Иван Янковский), перемежающихся с телефонными звонками в застывшей в безвременье квартире. Спектакль объединяет в себе маркеры советской эпохи и предметы современности. Тут и старые романсы, звучащие на фоне, и так остро стоящий квартирный вопрос оказываются рядом с конверсами на ногах Янковского и зелеными пластиковыми стульями, как в соседнем с театром фастфуде.

Сцены из прошлого главного героя наполнены людьми, голосами, ссорами, переживаниями, в них персонажей на сцене больше, чем пространства, и временами от этого слишком громко и душно, но в этом есть жизнь. В сценах из настоящего Зилов завис в существующе-несуществующим пространстве собственной квартиры. Вроде вот кровать, вот трюмо, вот телефон, а вроде все это пропадает в темноте сцены и оказывается неважным. Зилов вроде еще есть, но Зилова вроде уже и нет. Тем более все почему-то обсуждают его внезапную… смерть. Весь спектакль станет ответом на то, как главный герой оказался в этой ситуации, — ну, или просто задаст еще больше вопросов.

Впрочем, обо всем по порядку. Зилов — недособирательный образ, переобобщение. В нем все так, как в любом нерадивом ̶с̶о̶в̶е̶т̶с̶к̶о̶м̶ гражданине: работа без призвания, чистое чувство с любовницей, чрезмерный интерес к алкоголю, друзья, с которыми они друг друга бесят. У Зилова только одна изюминка, но такая необычная, что с лихвой искупает все остальное: он очень любит утиную охоту. Любит ровно настолько, насколько в ней не преуспевает, ни разу даже никого не застрелив. Вся жизнь Зилова сосредоточена на той осенней неделе, когда он сможет сбежать ото всех в свою лодку и пострелять в уток — на этот-то раз точно в какую-нибудь попадет. Но во всех его воспоминаниях, которые прокручиваются перед зрителем громким калейдоскопом, ни одной охотничьей сцены, только все разговоры о ней.

Описывая Зилова, хочется процитировать классику — он самый настоящий «ласковый агрессор и нежный абьюзер». Тот самый, что сначала разорется, а потом вкрадчиво будет спрашивать, почему его жена больше не любит. Зилов будто отравляет воздух вокруг себя, и его почти бывшая жена Галина (Кристина Асмус), и новая девушка Ирина (Стася Милославская), и бывшая любовница Вера (Анна Воркуева), и лучший друг Саяпин (Алексей Каничев), и начальник Кушак (Борис Дергун) тоже оказываются в бесконечном кругу из взаимного недовольства и неудовлетворенности жизнью. Они все очень суматошно и в бесконечной суете ненавидят своих романтических партнеров, работу, невыданную квартиру да и окружающую реальность скопом. Вокруг — тоскливая бытовуха несбывшихся надежд. То ли дело там, на охоте…

В некотором смысле Зилов, конечно, бунтует против окружающей его реальности. Намеренно непримечательные декорации создают в крайней степени непримечательный мир столов и стульев — каждый день одинаковых. Зилова бесит невыразительность собственных будней, он обвиняет в лицемерии и меркантильности окружающих его людей. Все вокруг него — от Галины до Саяпина — для главного героя слишком приземленные и будто бы бедные духом. Мечты о новой квартире, статьи о реконструкции фарфорового завода, споры вокруг супружеской неверности — это все слишком мелко и ни в какой степени не может быть сравнимо с утиной охотой, о которой грезит герой Янковского. Он хочет Чего-то Большего, но может ли он сам на это Что-то Большее претендовать? Бунт Зилова не беспощаден, он бесполезен и разрушителен, потому что Виктор вовсе не противостоит окружающей реальности, он лишь выступает еще одним ее порождением. В своем отрицании общепринятых в его кругу взглядов, Зилов становится жестоким и иногда даже подлым, и его собственная система ценностей едва ли проглядывает из-под майки-алкоголички и спортивных треников. Герой стремится к тому, чтобы разрушить окружающую его реальность до основания, проблема только в том, что на очищенном фундаменте у него никогда не выйдет построить что-то хорошее.

Утиной охоте никогда не суждено состояться. За окном стеной непрекращающийся ливень, дома — ружье, из которого Зилов так и не научился хорошо стрелять. Зилов еще не мертв, но его лицо с кровавыми следами и похоронный венок рядом (якобы чья-то неудачная шутка) говорят об обратном. Он потерял всех девушек, которые его любили, разругался с последними друзьями, лишился цели и интереса в жизни… И даже несмотря на то, что он так и не решается нажать на спусковой крючок в самый последний раз, спектакль будто все равно заканчивается выстрелом — оглушающе беззвучным.