«Поэзия — это связующий элемент»

— Ты поэт и русский литератор, у тебя есть свои музыкальные альбомы. В какой момент ты решил сделать своего творчества спектакль?

— Это очень классная история. В детстве, когда я писал стихи, мне казалось, что книга — это такая штука, которая должна быть у пожилого дяди. Такого, с желтыми прокуренными усами, сединой; он должен кашлять и все время рассказывать, что поэт. А оказалось все не так.

Ко мне пришли друзья и заявили, что мне нужна собственная книга. Сказали, что сами все сделают, издадут по принципу book on demand — такой американский вид издания, где партия книг печатается по требованию. Сказали, что если у меня будет семь фанатов, то сделают семь книг. Если сто семь, то именно столько. И эта инициатива как бы не от меня шла. Они взяли на себя всю организационную и оформительскую работу, которая всегда меня удручает — даже если за коммуналку надо заплатить или справку какую-то получить. А мне оставалось только собрать стихи.

— Теперь у тебя три книги?

— Да. После выхода первой книги я понял, что это не сложно. И что на самом деле это очень нужно. Потому что, когда ты говоришь, что поэт, все такие: «Ну окей». А тут уже вроде аргумент — у меня книжка есть. Это, конечно, не говорит о том, что ты супер поэт: может тебе эту книжку богатый папа спонсирует или пожилая любовница издала. Но, по крайней мере, это очень приятный атрибут. И единственный, наверное, мерч у литератора, который обязательно должен быть. Это мы потом уже начали и трусы со стихами делать, и носки. Баловались и делали все, что хотели в детстве. А это пользовалось популярностью. Но главным атрибутом осталась все же книга.

И со спектаклем получилось точно так же: это придумали мои друзья. Вообще, есть фраза, что не нужно рассчитывать на новый результат, если делаешь все то, что делал до этого. А я по факту на него рассчитываю, но ничего не делаю. Но не потому что я ленивый и неамбициозный. А потому что, как и у многих людей, не связанных с каким-то прикладным производством и чем-то материальным, у меня есть волнение: «А нужно ли это будет людям, куда я лезу?» Сам бы на спектакль я точно не решился. Но мои друзья, у которых в этом плане больше энергии, взяли и все придумали.

— А чья идея спектакля была изначально?

— Томы, продюсера спектакля. Она тогда сказала, что нужно делать сейчас, потому что спектакли про поэтов начинают делать, только когда человек умирает. Я, конечно, не собираюсь пока, но дело не в этом. Тома все придумала, нашла всех ребят, кто делает спектакль. Это все мои друзья, с кем мы работали, учились, делали проекты.

Ну и когда ты не делаешь что-то сам, а представительствуешь, мне кажется, это какой-то другой эффект. По факту в этом спектакле в момент его создания я принимаю участие только своими стихами. Я не влияю, и это мой любимый вид сотворчества. Когда один человек — одно дело.

Например, у меня есть группа «Простывший пассажир трамвая №7», где Дима (Дима Etoeto — прим. ред), мой друг, отвечает за музыку, а я отвечаю за стихи. И у нас есть друзья-художники, например, один из наших постоянных коллег-дизайнеров Ива Исаченко, которая создает обложки и оформление. Мы никогда друг на друга не влияем. Приходим с готовой песней, и вот как она придумает, так и будет, даже если это не соотносится с нашим представлением. Мы берем эту обложку, утверждаем, просим максимум шрифт поменять на название трека, и все.

Так и в спектакле. Мне не хочется ни на что оказывать влияние, потому что если бы я сам все это умел, то сделал. Если бы я был продюсером, режиссером и актером, то я бы был Гришковцом. И спокойно бы один со спектаклем и двумя картонками декораций путешествовал. Но «100 лет после Пинжа» будет масштабный проект, чему я очень рад.

— В чем концепция спектакля? В основе будет твоя поэзия, но насколько он будет музыкальный? Потому что я знаю, что у тебя много музыкальных проектов.

— Да, он будет музыкальный. Расскажу спойлер. Я до конца не знаю, как это будет выглядеть. Я буду, как какой-то юбиляр, который не знает, что ему приготовили.

Не скажу, что основа спектакля — это стихи. Поэзия — это связующий элемент. Мы много времени провели с Симой (Симона Томошевская, режиссер спектакля — прим. ред), она расспрашивала меня о жизни. Чем я занимаюсь помимо того, что пишу стихи; чем занимался раньше. О том, как я работал ведущим, детским клоуном и Дедом Морозом, а сейчас преподаю немецкий. Это будет полуавтобиографичная история со стихами и, конечно же, музыкой, которую пишет Дима Etoeto.

Но меня не будет на сцене. И это мне тоже очень нравится. То, что спектакль ставят без меня — это совершенно другое ощущение, отличное от того, если бы я сам сделал, сам показал, сам продал билеты, сам сделал декорации. Круто, что в современном мире можно ни от кого не зависеть. Мы так делаем большую часть жизни, и в какой-то момент кончаются силы. Хорошо, что у моих друзей есть столько энергии, чтобы это все поставить.

— Актеры уже утверждены на роли?

— Это тоже держится от меня в секрете. Актеры проходят кастинг у Симы, она же их утверждает. Но я даже не знаю, кто еще влияет на эти решения.

— Получается, что это автофикшн-спектакль, но без участия человека, который должен делать этот автофикшн-спектакль.

— Эта мысль меня очень греет. Потому что в этом есть какой-то псевдостатус. Но даже такой он очень приятен.

— Крауд-проект, который вы открыли для спектакля — это способ проверить заинтересованность людей в спектакле?

— Это и так, и не так одновременно. Потому что успешный крауд-проект тоже требует много сил. Для того, чтобы донести до людей, что это классная идея, заинтересовать… Конечно же, для этого есть крепкие специалисты, но даже они не всегда оказываются хорошими.

Необходимая сумма в данный момент нужна не для того, чтобы мы на репетициях пили «Шабли» и курили сигары. В спектакле будет задействовано много людей, а супергонорары для них мы позволить себе не можем, даже из собственных заработанных денег. Но в то же время любой труд должен быть оплачен. Поэтому крауд-проект — это история про то, что некоторым людям важно быть меценатом. И это делать можно не на уровне какой-нибудь Царской России, когда ты сразу покупаешь и дом, и театр там строишь. А можешь вложить в творчество по чуть-чуть, купить какие-нибудь разные лоты, показать свое имя в афише или тритрах. Мне кажется, это очень приятно.

— Это твой первый крауд-проект?

— Нет, мы собирали на мою третью книгу, и тоже на Planeta.ru. Сбор был успешным, мы издали книгу и вот почти ее продали.

— Ты создавал для спектакля или для своих стихов отдельного лирического героя? Или это все ты?

— Наверное, все мои стихи написаны от имени одного лирического героя с обильным добавлением личности писателя. И это касается не только моих стихов. Мне кажется, это практически всегда работает так.

— Что ты ждешь от готовящегося спектакля?

— Если чего-то ждешь, значит, у тебя есть какое-то свое представление о событии. Которое в дальнейшем может разбиться о реальность. Поэтому я, как котик на картинке: «Никому не верю, ничего не жду». Но дело не в том, что я заранее в чем-то разочарован. Я хочу жить моментом. Не хочу представлять, каким будет спектакль. Я, возможно, даже не буду знать, какие актеры будут отобраны, как я буду выглядеть. Хочу в момент премьеры быть удивленным увиденным. Может быть, ошарашенным, может быть, разочарованным. Но главное, чтобы до какого-то разрыва, не притупляя эмоции. Мне вообще интересно не знать. Поэтому я не хожу к гадалкам и не прошу расклад Таро.

— Скорее всего, это интервью будут читать люди, которые знакомы с твоим творчеством. А может быть, и те, кто не знакомы. Вот для них: с чего, из всего твоего репертуара поэзии и музыки, им стоит познакомиться в первую очередь?

— Я бы посоветовал начать с того, с чего вообще все началось. С видео-альманаха «В моем magazine». Это проект, где тринадцать или четырнадцать — не помню точно — разных команд сделали короткометражки. Теперь это называется видеопоэзия, но до нас такого не делал никто. Ну, я хочу быть в этом уверен. После, конечно же, стали делать, даже проводить фестивали.
Продолжил бы знакомство через творчество группы «Простывший пассажир трамвая №7». Ну и послушал песни на мои стихи различных групп: «АлоэВера», «Обе две», «Пролетарское Танго», Billy’s Band.