ТЕАТр ненормативной пластики
такой вот закон кроличьей норы
«За белым кроликом» — абсурдистский спектакль Романа Кагановича, рассказывающий о реальном убийстве двух девушек. 18+
В здании театра ЦЕХЪ очень часто гостят различные мастерские, и в этот раз Театр Ненормативной Пластики показал одну из своих самых запоминающихся постановок, вошедшую в лонг-лист премии «Золотая маска». Небольшое минималистичное пространство как нельзя лучше подходит для диалога со зрителем на тему насилия, скорби, справедливости и страха жизни в современном обществе.
Открывает действие сцена с абсолютно голым актером под ироничную песню Агаты Кристи «Дворник». Без знания литературного источника (одноименной пьесы Марии Огневой) очень трудно собрать воедино весь смысл происходящего на сцене. Оттого и к пониманию всего ужаса, скрывающегося за иллюзорной сказкой двух «Алис», прыгнувших в нору за кроликом, неподготовленный зритель может прийти только ближе к концу истории.
Текст пьесы, сильный и тяжелый сам по себе, получает яркое воплощение в постановке Кагановича за счет упора на телесность, пластику тела. Персонаж кролика – проводник зрителя в нору другого мира, с той стороны, вскрывающий раны и разряжающий обстановку циничным юмором, от которого ты смеешься, но менее мерзко не становится.
Танец эмоций и кролик-проводник — вот что движет действием и объединяет все три сюжетные линии. Первая — полусказочный рассказ о двух девушках, севших в машину к незнакомцу и впоследствии убитых. Им было всего 19, и они спешили домой, чтобы накормить кошку Королеву, а кролик Персик сидел в клетке и стал невольным свидетелем трагедии. Во второй линии мы проходим все стадии скорби их матерей: от безумия до отстранения в религию, ненависти к убийце и бесконечных попыток добиться правды и справедливости.
Голос драматурга здесь — подруга девочек, которая после произошедшего боится жить и сталкивается с дилеммой рождения детей в этом небезопасном мире. Сцена погружается во тьму в кульминации, когда отчаяние захлестывает героиню, и она высказывает все те мысли, что преследуют любую женщину: «Зачем рожать, если ребенок может умереть вот так страшно? Если всю жизнь ты будешь трястись над ним и думать — моя дочь будет счастливо жить?» Этот крик в темноту ломает каждого из нас, трансформирует и оказывает терапевтический эффект.
Лишь у маньяка нет права голоса: он животное, предстающее перед нами в обнаженном виде, хищник, наблюдающий за действом со стороны.
Вместе с героями зритель погружается в эту кроличью нору общества и воспринимает то, о чем принято молчать, обвиняя жертв преступления, а не исполнителей.
Ph: Театр Ненормативной Пластики
Текст: Ника Маккена